|
Понятно, что истребление конного спорта во всех его видах – это простой необсуждаемый нравственный долг человека перед лошадью. Но исполнение этого долга ни в малейшей степени не связано с просвещением или вразумлением спортсменов, «любителей катацца» или т. н. полукровок, т. е. философствующих покатушников, которые вроде что-то и понимают, но свою покатушническую природу («промежностно-ягодичный зуд») преодолеть не могут.
Исполнение этого долга, по счастию, не предполагает необходимости или даже возможности какого-либо диалога со спортсменом или иным лицом из вышеприведенного списка.
Здесь, в этой войне «за лошадь», господствует то же самое правило, которое определяет стиль и смысл игры в бильярд: нельзя бить прямо по тому шару, который должен, по замыслу бьющего, – влететь в лузу. Можно и нужно бить только по нейтральному шару (шарам).
Т. е. совершать жесткое, бескомпромиссное, последовательное и масштабное разоблачение конского спорта, воздействуя на общественное мнение, перестраивая его и, тем самым, выводя конский спорт и смежные с ним забавы из числа престижных, пристойных и законных.
Просвещенное общественное мнение – само удушит конский спорт.
Следует помнить, что любой диалог на «лошадиную» тему со спортсменом, любителем или «полукровкой» – это пустая игра в омонимы. Омонимы, это, как известно, слова, которые пишутся и звучат совершенно идентично, но имеют совершенно разный смысл. Простейший пример: «стул» как приспособление для сидения и «стул» как продукт дефекации. Или «пол» как нижняя плоскостная граница помещения и «пол» как набор сексуальных признаков.
Примерно такая же игра в омонимы происходит и при попытках объяснения спортсмену покатушнику или «полукровке» сущности и подлинной природы или его действий в отношении лошади, или особенностей менеджмента, или иппологической истории, или даже обработки копыт. Слово «ЛОШАДЬ» тоже становится омонимом, в который МЫ и ОНИ вкладываем совершенно разный смысл. Ничего общего между этими «смыслами» – нет, нет никаких точек соприкосновения и нет даже случайного сходства. Любой диалог становится полностью бессмысленным, ибо собеседники, произнося одно и то же слово, – наполняют его диаметрально противоположным смыслом.
Любой диалог становится пустейшей тратой времени, игрой в омонимы, театром абсурда.
Конечно, их можно брать фактами и наукой за шкирку и тыкать носом, как щенка, в их же погадку, но они будут юлить, вилять… и останутся при своем.
Конечно, есть определенная надежда на особенности спортивной посадки, которая периодически прорежает ряды тех, кто под словом «лошадь» подразумевает «программируемое красивое мясо, обязанное обслуживать нужды или развлечения человека» или иные, не имеющие отношения к Школе, понятия.
Но у меня, честно говоря, гораздо больше надежд на Эйнштейна и на его великую формулу о раздвижении границ сознания: «Разум, однажды расширивший свои границы, никогда не вернется в границы прежние».
Этот закон – и есть настоящий смертный приговор и конскому спорту, и иным покатушникам.
И он уже вступил в силу.
Александр Невзоров
|
